| М.Ю. Лермонтов:
(prev. Aljaž Glaser)
|
|
|
| ПОЭТ | Za ogled prevodov se prijavite desno zgoraj! | |
| | |
| Отделкой золотой блистает мой кинжал, | | |
| Клинок надежный, без порока; | | |
| Булат его хранит таинственный закал — | | |
| Наследье бранного востока. | | |
| | |
| Наезднику в горах служил он много лет, | | |
| Не зная платы за услугу; | | |
| Не по одной груди провел он страшный след | | |
| И не одну прорвал кольчугу. | | |
| | |
| Забавы он делил послушнее раба, | | |
| Звенел в ответ речам обидным. | | |
| В те дни была б ему богатая резьба | | |
| Нарядом чуждым и постыдным. | | |
| | |
| Он взят за Тереком отважным казаком | | |
| На хладном трупе господина, | | |
| И долго он лежал заброшенный потом | | |
| В походной лавке армянина. | | |
| | |
| Теперь родных ножон, избитых на войне, | | |
| Лишен героя спутник бедный, | | |
| Игрушкой золотой он блещет на стене — | | |
| Увы, бесславный и безвредный! | | |
| | |
| Никто привычною, заботливой рукой | | |
| Его не чистит, не ласкает, | | |
| И надписи его, молясь перед зарей, | | |
| Никто с усердьем не читает... | | |
| | |
| В наш век изнеженный не так ли ты, поэт, | | |
| Свое утратил назначенье, | | |
| На злато променяв ту власть, которой свет | | |
| Внимал в немом благоговенье? | | |
| | |
| Бывало, мерный звук твоих могучих слов | | |
| Воспламенял бойца для битвы, | | |
| Он нужен был толпе, как чаша для пиров, | | |
| Как фимиам в часы молитвы. | | |
| | |
| Твой стих, как божий дух, носился над толпой | | |
| И, отзыв мыслей благородных, | | |
| Звучал, как колокол на башне вечевой | | |
| Во дни торжеств и бед народных. | | |
| | |
| Но скучен нам простой и гордый твой язык, | | |
| Нас тешат блёстки и обманы; | | |
| Как ветхая краса, наш ветхий мир привык | | |
| Морщины прятать под румяны... | | |
| | |
| Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк! | | |
| Иль никогда, на голос мщенья, | | |
| Из золотых ножон не вырвешь свой клинок, | | |
| Покрытый ржавчиной презренья?.. | | |
| | |
| 1838 | | |
|
|
|
| | |